Читаем без скачивания Глубина [сборник] - Сергей Лукьяненко

— А-армию догоняю.

— Какую еще армию?

— Эльфийскую. Мы орков с гномами бить идем!

— Зачем?

— А они же плохие!

Мне все больше и больше кажется, что в теле хоббита сидит ребенок. Взрослый нашел бы аргументацию посерьезнее, да и в бой бы кинулся.

— Армию… — задумчиво говорю я. — А! Помню. Была…

В глазах хоббита ужас. Он косится на огненную плеть, уже не сомневаясь в печальной судьбе, постигшей эльфийское войско.

— Я слыхал, что вы, хоббиты, сумчатые, — сообщаю я. — А?

Хоббит ошалело мотает головой и прижимает руки к животу.

— Жратва есть?

Отважный Хардинг отдает мне заплечный мешок. Я обнаруживаю в нем пару лепешек, фляжку, кусок вяленого мяса и добрею.

— Запасливый ты, хоббит… А это что?

Со дна мешка я извлекаю «Сникерс».

Хоббит немедленно начинает реветь. Да. Точно, ребенок.

Зубами срываю с шоколадки обертку, откусываю половину, остаток протягиваю хоббиту. Тот перестает плакать.

— Как думаешь, побьете вы гномов? — вопрошаю я. Нельзя же просто ограбить и отпустить. А поговорить?

— Побьем! — кивает хоббит. — Они стрелы из тиса делают, а из тиса стрелы плохие! А еще они хирдом строятся, а это построение плохое…

У меня нет ни малейшего желания вникать в детали разногласий эльфов и гномов.

— Город далеко?

— Лориен в пяти милях…

Что-то у них тут неладно с географией… Впрочем, ерунда. Еще бы узнать название сервера.

— А кто правит этой страной?

— Светлый эльф Леголас!

Ладно. Информации достаточно.

— Иди, — закидывая хоббитский мешок на плечо, говорю я.

Против грабежа Хардинг не протестует. Более того, робко спрашивает.

— Можно мне пойти с вами, Конан? Гномов и без меня побьют.

Еще чего не хватало. Вновь корчу зверскую рожу и шепчу.

— А ты знаешь, что хоббит — это не только ценный мех? Это еще и тридцать-сорок килограммов вкусного, легко усваиваемого мяса!

Книжки не врут, хоббиты и впрямь умеют быстро бегать. Только мелькают в снежной пыли мохнатые пятки.

К Вике и Неудачнику я возвращаюсь в наилучшем расположении духа. Разговор они слышали, пересказывать не требуется.

— Вот еда. — Я вручаю Неудачнику мешок. — Сейчас сделаем тебе подстилку и выйдем из глубины. Вернемся честно, через Лориен, с нормальным снаряжением. И вытащим тебя отсюда. Согласен?

Неудачник кивает.

— Подождешь часа три, четыре… — размышляю я. — Ничего?

Впрочем, иного выхода у нас все равно нет. Полуодетый, под снегопадом, я его пять миль не протащу.

Вдвоем с Викой мы устраиваем под старой елью подстилку из веток, укладываем Неудачника, вручаем мешок с трофеями. Во фляжке — легкое спиртное. На настоящем морозе им греться не стоит, а вот в виртуальности — почему бы и нет?

— Выныриваем? — спрашиваю я Вику. — Встретимся через три часа… ну, например, у входа на леголасовский сервер.

Она кивает. Миг — и ее фигура тает в воздухе.

— Пока, Неудачник, — говорю я.

Глубина-глубина, я не твой…

100

Я вышел вовремя. На часах без четверти десять утра.

— Погружение завершено, — скомандовал я «Виндоус-Хоум» и совершил набег на холодильник. Безрезультатный, ясное дело.

— Принимаю почту, — сообщил компьютер.

Торопливо одевшись, я выскочил из дому. В магазине за углом, по счастью, было почти безлюдно, и к десяти я вернулся.

Как раз вовремя, чтобы хлопнуть по плечу Маньяка, уныло звонящего в мою дверь.

— Питаться будешь? — покосившись на пакет, спросил Шурка.

— Ага. А ты нет?

— Я тоже буду. Но попозже. — Опережая меня, Маньяк протиснулся в дверь. Пока я разувался, он уже оказался у машины. Когда я подошел к нему, он уже вырубил «Виндоус» и сновал курсором по нортоновскому кубу, метя файл за файлом.

— Ты чего? — оторопело спросил я.

— Пытаюсь избавить тебя от долговой ямы, — стирая программы, откликнулся Маньяк. — «Варлока» реабилитировали.

Чистый, не размножающийся, не стирающий информацию вирус. Разрешенный к применению в виртуальности. На твой страх и риск, разрешенный…

Мой компьютер лишился еще парочки файлов. Кажется, сгибли и крылатые тапочки…

— Зато «Лабиринт» и «Аль-Кабар» навесили на тебя материальный ущерб в два с половиной миллиона долларов.

Мне даже весело становится от такой суммы.

— А почему не миллиард? Разницы нет, все равно я столько не заработаю… и даже не украду.

— Можно было и миллиард… — согласился Маньяк, дергая мышь по коврику. — Когда последний раз мышь чистил? В общем, так. Стрелка больше не существует. И никогда не существовало — на твоей машине. На седьмую позицию впишешь другую личность. Если есть возможность, обеспечь алиби… Чем ты их достал, Ленька?

— Увел из-под носа одного парня. Спас.

— Это хорошо, конечно…

Маньяк впихнул в дисковод дискетку, запустил с нее какую-то программу.

— Сейчас мы так твои винчестеры почистим, на физическом уровне следов не останется, — пригрозил он. — А еще лучше — продай эти винты, купи другие. Или в Неву их выкинь с моста.

Мне стало не по себе. Маньяк зря не паникует.

— Водка есть? — спросил Шурик.

— Коньяк…

— Хуже, но пойдет, — поморщился, он.

Я дал ему бутылку, морально готовясь к тому, что Шурка плеснет алкоголя в компьютерное нутро. Для полной гарантии дела. Но он отхлебнул сам, потом извлек из мыши шарик, подышал на него, потер о рукав и засунул обратно. Сообщил:

— Будем отмечать продажу трех вирусов. Хорошо ты «Варлока» разрекламировал.

— Шур, мне надо обратно…

— Ты даешь, дайвер, — не оборачиваясь, засмеялся Маньяк. — Тебе сейчас отсиживаться надо!

— Не могу. Никак.

Он лишь пожал плечами и посоветовал:

— А винты все-таки продай.

— Я весь компьютер хочу апгрейдить…

— Да? Ну и продавай его с потрохами. Или детскому клубу какому-нибудь подари. Много за такое барахло не дадут, а детишки машину за неделю уделают насмерть. Никто не восстановит.

Вспомнив ограбленного хоббита, я неуверенно кивнул.

Может, и впрямь осчастливить юное поколение стареньким компом?

А ведь как я гордился им при покупке… пентиум! Два мегабайта видеопамяти! Шестнадцать мегабайтов оперативки!

— Как ты с видеокарточкой такой живешь? — откликнулся на мои воспоминания Шурка. — Блин! Она у тебя даже тиви не ловит?!

Минут пять я выслушивал лекцию о новейших разработках в области «железа». Потом Маньяк отправил меня готовить завтрак, а сам продолжил чистить машину.

Я готовил яичницу — наверное, десятитысячную порцию яичницы в своей жизни. Впору придумывать холостяцкие юбилеи — тысячная банка консервов, стотысячный батон всухомятку…

— Шурка, у меня только два с половиной часа! — крикнул я из кухни. — Потом — работа.

— Успеешь…

— Мне еще надо новую личность рисовать!

— Какую? — заинтересовался Маньяк.

— Сказочную. Эльфа или гнома… Нет, лучше эльфа. Гнома сразу бить начнут.

— С каких пор ты с ролевиками сдружился?

— Работа, — опуская сковородку рядом с клавиатурой, сказал я. — Надо пройтись по их серверу.

— Господи, у них-то что воровать? Они же все нищие! — Маньяк замотал головой. — Б-р! Тексты эльфийских гимнов? Секреты производства деревянных мечей?

— Так… одну вещичку у них забыл.

— А… — Маньяк кивнул. Наверное, он решил, что «Варлок» пробил проход прямо на сервер ролевиков. — Только не обижай их, ладно? Они народ смешной, я к ним забредал пару раз.

— Защиту ставил?

— Я? Им? Да брось, у них своих спецов хватает! — отмахнулся Шурка. — Там крутых программистов полным-полно.

Мне эта новость не понравилась.

— Как выглядел-то «Варлок» в действии?

— Ну… синяя воронка, искры, и зеркала под ногами. В них — отражения с других серверов.

Маньяк поднял голову:

— А лифта там не было? — растерянно спросил он.

— Ты что, какой лифт! Дыра в полу…

— Вечно так выходит, придумываешь одно, а выходит… — буркнул Шурка. — Блин. У тебя только коньяк?

Мы разлили понемногу, чокнулись, выпили. На машине все еще шуршали Шуркины программы.

— Я вчера попробовал… стишок, — сказал Маньяк после второй рюмки. — Ну этот, «глубина-глубина…».

Я не стал интересоваться результатом. Если бы Маньяк смог выйти из глубины, то мы бы за это и пили.

— Леня, если когда-нибудь ты узнаешь, в чем тут дело… — начал Шурка.

— Сразу тебе скажу.

— А какой переполох вчера был в одном борделе, — сменил тему Маньяк. — Ты не слышал по сетевым новостям?

Я даже растерялся.

— Нет.

— Какая-то шпана пыталась взломать защиту публичного дома «Всякие забавы». Есть такой… — Шурка сладко зажмурился.